Сергей Калашников - Там, за поворотом [СИ]

Рыбаки, что промышляют на большой реке, тоже не замечали лодок, идущих со стороны низовьев. Одним словом, обстановка неясная. Зато крепостица у нас неплохо поднялась. Она сооружается из горизонтально положенных брёвен. Четыре квадратные башни по углам примерно восемь на восемь и стены между ними чуть длиннее. Собственно, это продиктовано размерами древесных стволов, доставленных из-за большой реки.

Сооружение сие весьма неказисто, поскольку опыта деревянного зодчества у древних людей кот наплакал. Этот же кот точно также наплакал и на инструменты этих самых людей. Нефритовым топором рубить пазы неудобно из-за толстого лезвия, более подходящего для колуна. Керамические пилы, неплохо справляющиеся с жердями, пасуют перед двух-трёхохватными стволами кондовых сосен. Выборка же продольных пазов - чистая морока. Спасает исключительно терпеливость работников - общее качество древних мастеров, умудрявшихся усидчивостью и упорством добиваться поразительных результатов.

В общем, цитадель, занимающая площадь около шести соток, выглядит убедительно, хотя работы на верхних венцах всё ещё продолжаются. Расположена она посреди селения, обнесённого всё тем же, что и осенью, высоким плетнём. А вокруг раскинулись огороды. Около самой изгороди нарезаны участки, на которых хозяйки возделывают разные милые их сердцу растения. Дальше высажены принадлежащие всему селению корнеплоды и горох - общинные земли, так сказать. Все их весной распахали на волах, а уж потом поделили на части.

Такая вот бытовая зарисовка. Ещё в Когиде имеется магазин, где сестрица моя Пуночка заправляет делами. Она у нас ещё маленькая, но торгуется бойко - при папеньке выросла на торжище у Противной Воды. Клиентура - люди долин из ближних селений. Не скажу, что обороты велики или прибыль значительна - они нам по барабану. Однако новости о жизни соседей Дальнему Броску известны, потому что после ужина за чаем сестрица моя ему обо всех разговорах докладывает.

Тревожит нас только нерешительность праттов. Понимаете, состояние готовности к нападению не может быть вечным. Оно постепенно ослабевает, покрывается слоем повседневных забот и как-то забывается. А контактов с чужаками так никто и не установил.

- Вождь и шаман Степенный Барсук! Научи меня бороду с лица удалять! - Соколиный Глаз, лист мой банный, и здесь до меня добрался.

- Зачем тебе? Это же хлопотно и даже больно.

- Сизая сказала, что ей Мышка шепнула, будто с бритым куда приятней общаться, чем с лохматиком. А то, говорит, не получается у неё правильному обращению с женщиной меня научить, а неправильно она не желает.

- И ты ради этого проделал дорогу длиной в две недели?

- Мы с Сизой вместе приехали. Она сговорилась с Атакующим Горностаем наладить в этих краях делание правильных горшков, - вот тут я и вспомнил девчонку, из-за которой этот хитрец потерял покой и сон. Она же у нас в Горшковке росла, стало быть, грамотейка. Последние годы мы не встречались с ней, и я её помню прелестным любопытным ребёнком. Впрочем, и сейчас она ещё малолетка, но замужеству это в древнем мире не мешает. Моя Мышка за зиму тоже обучилась у Фаи письму и счёту, сдала мне по ним зачёт и потребовала близости. Деваться было некуда. Сейчас эта малявка при мне здесь работает походной женой, потому что Тычинка, наконец-то понесла, а Фая - кормящая - они обе ждут меня дома в Тупом Бычке. Эх, жизнь моя - жестянка!

- А тебя она зачем с собой приволокла? - бурчу недовольно.

- Я гребу хорошо и копаю ловко, а она здешние глины изучает.

- Тогда, чего ради вы в Когиду припёрлись? Тут для гончарной печки дров не хватит, - продолжаю я выплёскивать раздражение.

- Так в бане помыться. Ну и на соду заказ сделать Пуночке.

Смотрю на Соко… Рябчика - тут, в Когиде, все по детским именам зовутся - и думаю… думаю… думаю… Придумал?

- Что же, займёмся, пожалуй, изучением бритья. Садись. Первый раз я сам всё сделаю - пусть Сизая порадуется. Ну а потом приступим к регулярным занятиям, потому что тонкостей в этом деле много, - в моей голове тоже зашевелились мысли.

Южный берег большой реки низменный и в половодье затапливается, отчего водный простор делается вовсе необозримым. Обширные массивы леса, при этом, торчат из воды, коренным образом преображая картину. Об этом все знают, и в тех краях люди не селятся. Хе-хе! Наших северян, привыкших к безбрежным разливам озера Венеция это обстоятельство смутить неспособно. Тем более, что берестяные челноки мы делаем охотно и управляемся с ними сноровисто.

Сизая - тоже северянка. Она сейчас в песочнице ковыряется, добавляя деталей к контурам южных берегов.

- Привет, Зая! Представляешь, не могу вспомнить тангенс тридцати градусов, - перед ней лежит транспортир и две линейки, которыми она отыскивает на макете местности положение для фигурки "отдельное дерево".

- Где-то около девяти шестнадцатых, - отвечаю. Приятно, знаете ли перекинуться словечком в одной из лучших учениц.

Сизая шевелит губами, отчеркивает что-то ногтем "на местности":

- Не бьётся, ориентиры разъезжаются, - она вздыхает и начинает циркулем строить прямо на разровненной и чуть увлажнённой земле окружность, выполняя стандартное построение - великовата инерция мышления у девочки. Нафига ей эти сложности, если и линейка и транспортир под рукой?

Что? Это я подумал о соплячке из каменного века?

Ну, подумал. Она же по этому времени, считай, академик. И всегда была чудо как сообразительна.

Тем временем малявка "одумалась" и решила задачку самым прямым и коротким путём. Потом тщательно отмерила расстояния и углы на макете местности и воткнула, наконец, "отдельно стоящее дерево", куда следует. Чуть походила вокруг, рассматривая результат под разными углами, а потом передвинула предмет своих забот немного в сторону. Отлично! Всё, как у людей просвещённого века!

- Ты, никак, гончарню собираешься на той стороне возводить? - смотрю я, как она переставляет с места на место макетик шатра.

- Дров там много, - отвечает Сизая. - Хорошие глины близко, песочек в косах чистый - лепи и радуйся. Только вот не могу сухого места выбрать для селения. Где не затопляет в половодье, там при низкой воде далеко от берега.

Вот уж воистину разумница эта девушка… э-э… девчонка она замужняя, трах-тибидох! Но - взрослый человек. Ладно, хватит охать. Дело у меня к ней.

- Смотри, Сизая, - мы снова возвращаемся к песочнице, - вот в этих местах неподалеку от берега наши разведчики отметили стойбища праттов. Было бы замечательно, если бы муж твой, Рябчик, стал торговать горшками с их жителями. Дело в том, что он понимает их язык, а мне нужно знать, о чем толкуют люди хотя бы в мирных селениях.

- Ну, ты, Зая, даёшь! Ладно. Тогда под дом и мастерскую отдашь нам свой кораблик. Хватит в нём места, чтобы обжиговую печку поставить. И ещё мне второй муж понадобится, чтобы вдвоём с Рябчиком могли грести при переездах. Ну-ка, признавайся, кто из тех, с кем ты вёл сюда этот большой мокасин, умеет им управлять?

Я присел на брёвнышко и пригорюнился. Вот уж воистину новая смена подросла. Ох, не напрасно я столько возился с этими детишками - на ходу подмётки режут! И понимают с полуслова.

- Надо посоветоваться с духами, Сизая, - только и нашел я, что ответить.

- Ага, ага! - эта мелкая засранка очаровательно улыбнулась. Вот знает она себе цену. И знает, что ремеслом своим может не одного мужа прокормить. Циничная, наглая, уверенная в себе - в отличные руки попал хитрюга Рябчик. Кстати, не уверен, что она вообще верит в духов, потому что по уровню знаний от школьницы средних классов моего времени отличается незначительно. Разве что в сексуальной сфере подкована значительно лучше.

Ох уж эти мне древние люди!

Что же, расходы на содержание агентуры и вообще на разную разведывательную деятельность нести необходимо в любом случае. Для варианта с корабликом они, по крайней мере, посильные. Опять же про плавучую гончарную мастерскую в качестве резиденции резидента мне никогда раньше слышать не приходилось, то есть ход получается оригинальный и ранее в анналах разведок не отмеченный. А кораблик я всё равно вылеплю другой - этот и великоват, и не так поворотлив, как хотелось бы.

Глава 12. Разведчицкая

Расставание с моим рогожебетонным детищем проходило мучительно - мы с Сизой втискивали в него обжиговую печку. "Выпекали" кирпичики разных форм и городили из них хитрую конструкцию с пазухами для теплоизоляции в одних местах, теплоотвода в других, и нагрева воздуха при подаче в топку в третьих. Благо, секрет огнеупорной смеси "коллеге" был хорошо знаком, но сам этот состав крайне не любил намокать, что на речном судне обеспечивается далеко не запросто.

Много было и других проблем, но эта затмевала все. Однако - заработала мастерская.